Азб.Non-Fiction.Шамбала

Николай Константинович Рерих - выдающийся философ, замечательный художник и писатель, путешественник и общественный деятель - принадлежит к числу наиболее ярких личностей в истории мировой культуры. В настоящем издании вниманию читателей предлагаются две работы Рериха, "Шамбала" и "Сердце Азии", в которых ученый, рассказывая о мифической стране Шамбала, ее значении и Великом правителе, попытался передать Западу " самое священное слово" и "краеугольное понятие Азии". Образ Шамбалы стал одним из центральных в творчестве Рериха. Больше всего историй об этой "Твердыне Великого Знания и Света" Рерих почерпнул во время знаменитой Центрально-Азиатской экспедиции (1923-1928), в течение которой были созданы путевые дневники, опубликованные впоследствии под названием "Сердце Азии". Основную часть этих заметок составляют чудесные описания древних культур, открытия тайных знаний Востока и философские наблюдения Рериха, о которых Леонид Андреев писал: "Гениальная фантазия Рериха достигает тех...Николай Константинович Рерих - выдающийся философ, замечательный художник и писатель, путешественник и общественный деятель - принадлежит к числу наиболее ярких личностей в истории мировой культуры. В настоящем издании вниманию читателей предлагаются две работы Рериха, "Шамбала" и "Сердце Азии", в которых ученый, рассказывая о мифической стране Шамбала, ее значении и Великом правителе, попытался передать Западу " самое священное слово" и "краеугольное понятие Азии". Образ Шамбалы стал одним из центральных в творчестве Рериха. Больше всего историй об этой "Твердыне Великого Знания и Света" Рерих почерпнул во время знаменитой Центрально-Азиатской экспедиции (1923-1928), в течение которой были созданы путевые дневники, опубликованные впоследствии под названием "Сердце Азии". Основную часть этих заметок составляют чудесные описания древних культур, открытия тайных знаний Востока и философские наблюдения Рериха, о которых Леонид Андреев писал: "Гениальная фантазия Рериха достигает тех пределов, за которыми она становится уже ясновидением. Образы невещественные, глубокие и сложные, как сны, он облекает в ясность и красоту почти математических формул, в красочность цветов, где за самыми неожиданными переходами и сочетаниями неизменно чувствуется правда Творца".