Пир

Особое отношение к кухне и трапезе пронизывает все книги Владимира Сорокина, но только в “Пире” тема еды является центральной и раскрыта всесторонне. Овеществление метафоры — излюбленный авторский прием — как нельзя лучше походит для исследования культурного и символического смысла голода и насыщения. Сквозь призму еды автор разглядывает человеческие отношения и страсти, классические произведения и традиционные стили русской литературы, прошедшую историю и утопическое будущее.В книгу вошли тринадцать ярких и очень разных текстов. Среди них “Настя” — одна из самых эпатажных вещей Сорокина, вызвавшая возмущение адептов нравственности откровенной сценой каннибализма; “Лошадиный Суп” — психологический портрет человека девяностых на примере истории одной зависимости; “Ю” — первый камень в здание “Манараги”, изображение мира высокой кухни как закрытого сообщества, требующего полного самоотречения.“Пир”, написанный в 2000 году, закрепил за Сорокиным славу писателя, раскрепостившего...Особое отношение к кухне и трапезе пронизывает все книги Владимира Сорокина, но только в “Пире” тема еды является центральной и раскрыта всесторонне. Овеществление метафоры — излюбленный авторский прием — как нельзя лучше походит для исследования культурного и символического смысла голода и насыщения. Сквозь призму еды автор разглядывает человеческие отношения и страсти, классические произведения и традиционные стили русской литературы, прошедшую историю и утопическое будущее.В книгу вошли тринадцать ярких и очень разных текстов. Среди них “Настя” — одна из самых эпатажных вещей Сорокина, вызвавшая возмущение адептов нравственности откровенной сценой каннибализма; “Лошадиный Суп” — психологический портрет человека девяностых на примере истории одной зависимости; “Ю” — первый камень в здание “Манараги”, изображение мира высокой кухни как закрытого сообщества, требующего полного самоотречения.“Пир”, написанный в 2000 году, закрепил за Сорокиным славу писателя, раскрепостившего русскую литературу, — того, кто почти с нуля создал язык, которым она смогла говорить о материальном, низком, стыдном и чувственном.